Почему масленица празднуется в разное время. Поэтому самое главное блюдо Масленицы – это различные блины с начинками. Что олицетворяет собой праздник Масленица

Красной армия вывезла из оккупированной Германии множество трофеев: от гобеленов и сервизов до автомобилей и бронетехники. Среди них были и такие, которые стали легендой.

«Мерседес» Жукова

В конце войны маршал Жуков стал хозяином бронированного «Мерседеса», сконструированного по заказу Гитлера «для необходимых рейху людей». «Виллисы» Жуков не любил, и укороченный седан «Мерседес-Бенц-770к» оказался как нельзя кстати. Этот скоростной и безопасный автомобиль с 400-сильным мотором маршал использовал практически везде – только на принятие капитуляции отказался в нем ехать.

"Немецкая броня"

Известно, что Красная армия воевала на трофейной бронетехнике, но мало кто знает, что делала она это уже в первые дни войны. Так, в «журнале боевых действий 34-й танковой дивизии» говорится о захвате 28-29 июня 1941 года 12 немецких танков, которые использовались «для ведения огня с места по артиллерии противника».
Во время одного из контрударов Западного фронта 7 июля воентехник Рязанов на своем танке Т-26 прорвался в немецкий тыл и в течение суток вел бой с неприятелем. К своим он вернулся в трофейном «Pz. III».
Наряду с танками, советские военные часто использовали и немецкие самоходные орудия. Например, в августе 1941 года при обороне Киева были захвачены два полностью исправных «StuG III». Очень успешно воевал на самоходках младший лейтенант Климов: в одном из боев, находясь в «StuG III», за один день боя он уничтожил два немецких танка, бронетранспортер и две грузовые машины за что был награжден орденом Красной звезды.
В целом за годы войны отечественные ремонтные заводы вернули к жизни не менее 800 немецких танков и САУ. Бронетехника вермахта пришлась ко двору и эксплуатировалась даже после войны.

«U-250»

30 июля 1944 года в Финском заливе советскими катерами была потоплена немецкая подводная лодка «U-250». Решение о ее подъеме было принято практически сразу, однако скалистая отмель на глубине 33 метров и немецкие бомбы сильно затягивали процесс. Только 14 сентября подлодка была поднята и отбуксирована в Кронштадт.

В ходе осмотра отсеков были обнаружены ценные документы, шифровальная машинка «Энигма-М», а также самонаводящиеся акустические торпеды «Т-5». Однако советское командование больше интересовала сама лодка – как образец германского кораблестроения. Немецкий опыт собирались перенять в СССР.
20 апреля 1945 года «U-250» пополнила состав ВМФ СССР под наименованием «ТС-14» (трофейная средняя), однако использовать в связи с отсутствием нужных запчастей ее не получилось. Через 4 месяца субмарину исключили из списков и отправили на металлолом.

«Дора»

Когда советские войска добрались до немецкого полигона в Хильберслебене их ожидало множество ценных находок, но особенно военных и лично Сталина внимание привлекло сверхтяжелое 800-мм артиллерийское орудие «Дора», разработанное фирмой «Крупп».
Эта пушка – плод многолетних исканий – обошлась немецкой казне в 10 миллионов рейхсмарок. Своим названием орудие обязано жене главного конструктора Эриха Мюллера. Проект был подготовлен в 1937 году, но только в 1941 вышел первый опытный образец.
Характеристики гиганта поражают и сейчас: «Дора» стреляла 7,1-тонными бетонобойными и 4,8-тонными фугасными снарядами, длина ее ствола – 32.5 м, вес – 400 т, угол вертикального наведения – 65°, дальнобойность – 45 км. Впечатляла и поражающая способность: броня толщиной 1 м, бетон – 7 м, твердый грунт – 30 м.
Скорость полета снаряда была такова, что сначала слышался взрыв, потом свист летящей боеголовки, и лишь затем доходил звук выстрела.
История «Доры» закончилась в 1960 году: орудие было разрезано на части и переплавлено в мартене завода «Баррикады». Снаряды взорвали на полигоне Прудбоя.

Дрезденская галерея

Поиски картин Дрезденской галереи были похожи на детективную историю, однако закончились успешно, и в конечном итоге полотна европейских мастеров благополучно добрались в Москву. Берлинская газета «Тагесшпиль» тогда писала: «Эти вещи взяты в порядке возмещения за разрушенные русские музеи Ленинграда, Новгорода и Киева. Разумеется, русские никогда не отдадут своей добычи».

Почти все картины прибыли поврежденными, однако задачу советским реставраторам облегчали прикрепленные к ним записки о поврежденных местах. Самые сложные работы произвел художник Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина Павел Корин. Ему мы обязаны сохранением шедевров Тициана и Рубенса.
Со 2 мая по 20 августа 1955 года в Москве прошла выставка полотен Дрезденской картинной галереи, которую посетили 1 200 000 человек. В день церемонии закрытия выставки был подписан акт о передаче первой картины в ГДР – ею оказался «Портрет молодого человека» Дюрера. Всего в Восточную Германию было возвращено 1240 полотен. Для перевозки картин и другого имущества понадобились 300 железнодорожных вагонов.

Золото Трои

Большинство исследователей считает, что самым ценным советским трофеем Второй мировой стало «Золото Трои». «Клад Приама» (так первоначально называлось «Золото Трои») найденный Генрихом Шлиманом представлял из себя почти 9 тысяч предметов – золотые диадемы, серебряные застежки, пуговицы, цепи, медные топоры и другие изделия из драгоценных металлов.

Немцы тщательно припрятали «троянские сокровища» в одной из башен системы ПВО на территории Берлинского зоопарка. Непрерывные бомбежки и артобстрелы уничтожили почти весь зоопарк, но башня осталась невредимой. 12 июля 1945 года вся коллекция прибыла в Москву. Часть экспонатов осталась в столице, а другая была передана в Эрмитаж.

Долгое время «троянское золото» было спрятано от посторонних глаз, и лишь в 1996 году Пушкинский музей устроил выставку редких сокровищ. «Золото Трои» Германии не вернули до сих пор. Как это ни странно, но Россия имеет на него не меньшие права, так как Шлиман, женившись на дочери московского купца, стал русским подданным.

Цветное кино

Весьма полезным трофеем оказалась немецкая цветная пленка АГФА, на которую в частности был снят «Парад Победы». А в 1947 году рядовой советский зритель впервые увидел цветное кино. Это были фильмы США, Германии и других стран Европы привезенные из советской зоны оккупации. Большую часть кинокартин смотрел Сталин со специально сделанным под него переводом.

Популярностью пользовались приключенческие ленты «Индийская гробница» и «Охотники за каучуком», биографические – о Рембрандте, Шиллере, Моцарте, а также многочисленные фильмы-оперы.
Культовым в СССР стал фильм Георга Якоби «Девушка моей мечты» (1944). Интересно, что первоначально фильм назывался «Женщина моих грез», однако партийное руководство посчитало что «грезить о женщине неприлично» и переименовало ленту.

"Через два дня собрали комсомольское собрание батальона, выступил командир батальона и рассказал версию Садового, добавив, что он ему верит, и поэтому Бронштейн не достоин быть комсоргом, и следует рассмотреть его пригодность быть помощником командира взвода.
Я был потрясен и не знал, как оправдаться. Мои попытки объясниться пресекались председательствующим замполитом старшим лейтенантом Василенко.
В глазах у меня потемнело, и в них запрыгали какие-то "зайчики". В голову ударила кровь, и я ничего не соображая, вскочив в землянку, где располагался наш взвод, схватил трофейный автомат и бросился наружу.
Увидев комбата, я направился к нему, дав очередь вверх. Он оглянулся и, увидев меня, бросился бежать через кусты, а сбоку у него болталась кобура с пистолетом, о котором он и забыл.
Дав еще очередь вверх для острастки, я успокоился и, поняв, что сделал глупость, пошел в свою роту к старшине. Там сдал автомат, а старшина дал стакан водки.
Утром за мной пришел наряд и отвел на полковую гауптвахту. А через три дня меня вызвали на заседание бюро комсомола полка, где исключили из комсомола, а приказом командира полка я лишался водительских прав и отправлялся в стрелковую часть. Звание старшего сержанта мне оставили.

Вскоре Подколзин сообщил мне, что формируется какая-то трофейная команда, то есть команда, собирающая какие-то военные трофеи, и он рекомендовал меня заместителем ее командира, на что я конечно согласился.
Наконец такая команда была создана, в нее вошли сорок водителей, из наиболее опытных. Нас построили на улице для встречи с новым командиром, которого никто из нас не видел и не знал. Наконец из здания вышел офицер и я, подав команду смирно, печатая шаг, пошел ему навстречу.
Вскинув руку, отдавая честь, и подняв глаза, я остолбенел - моим новым временным командиром был капитан Ямковой, по-видимому, за какие-то поступки снятый с должности комбата и отправленный в резерв фронта.
Получив на следующий день оружие и два "студебеккера" в придачу, мы выехали к месту нашего назначения, которое никому из нас не было известно.
Вечером, на ночлеге, в одной маленькой польской деревеньке капитан вызвал меня к себе и по секрету сообщил, что скоро намечается большое наступление. А наша команда действительно трофейная, но трофеи - это немецкие легковые автомашины, которые, как правило, в пылу боя уничтожаются, а нам нужно их сохранить.
Для этого следует во время боя идти среди наступающих, самим захватывать "легковушки", выставлять охранение и затем отправлять по назначению. Об этом в команде должны знать только он сам, а теперь и я. Остальным сообщим это перед самым боем, в котором нам предстоит участвовать.
Так как легковые автомобили имелись не в каждой немецкой части, то и в боях мы будем участвовать только по указанию штаба соединения, к которому будем прикомандированы.

Однако 14 января 1945 года, когда началось наступление 1-го Белорусского фронта, капитану Ямковому пришлось предпринять много усилий, чтобы мы не участвовали в боях прорыва, резонно заявляя, что на переднем крае обороны немцев легковых автомашин нет.
Вместе с тем 17 января нам всем пришлось участвовать в наступательном пешем бою на юго-западной окраине Варшавы совместно с первой польской армией, укомплектованной наполовину нашими ребятами, и которой было поручено добивать окруженный гарнизон.
Все мы за этот бой, впоследствии,были награждены медалью за освобождение Варшавы. Но найти целые легковые автомашины среди полностью разрушенного города нам не удалось.

Вскоре пришел приказ немедленно двигаться в район города Радома, где около поселка Пшысыха (так в памяти) в лесу окружен штаб немецкого корпуса.
Срочно собрались и вечером были уже на месте. Переночевав в поселке, в 7 часов утра прибыли на исходный пункт предстоящего наступления, в маленькую деревеньку под названием Русские Броды, находящуюся на самой кромке леса.
Как нам сказали, большая колонна различных автомашин с имуществом штаба корпуса вошла в лес накануне и, растянувшись вдоль широкой просеки, оказалась в окружении наших войск.
Охраняли ее батальон прикрытия и разрозненные небольшие подразделения немецких войск, отступивших из Радома после его взятия. На предложение сдаться немцы ответили отказом. Поэтому решено было их уничтожить.
Ямковой пошел искать начальство, расспросив находившихся здесь солдат, а я собрал своих ребят и снова напомнил, что нам делать: держаться вместе, не разбредаться и в то же время действовать по группам в 10 человек, слушать команды пехотных командиров, а принимать решения по обстоятельствам и распоряжению старшего по десятке.

Стало рассветать и, наконец, появился Ямковой с пистолетом в руке. "Рассредоточьтесь! - приказал он - скоро пойдем и мы". Заняв заранее оговоренную позицию, я прислушивался к звукам, идущим из леса, но было все тихо. Через бесконечно долгое время, так мне показалось, возможно, минут через 15-20, лес как бы вздрогнул от взрывов гранат и автоматных выстрелов. Прозвучала команда "вперед", и окружающие меня солдаты почти бегом бросились к лесу, а мы за ними. Я бежал за солдатами, держа на изготовке автомат, пытаясь наступать по следу идущего впереди.
В лесу снега было мало, и бежать было легко, но мешали деревья, о корни которых все время спотыкался. Что я чувствовал в то время? Злость и страх одновременно, но злость была сильнее, хотелось раздвинуть деревья руками и скорее добраться до немцев.
А самое страшное - это ограниченная видимости в лесу: за каждым большим деревом мерещился враг, и ты судорожно крутишь стволом автомата в разные стороны.

Первая волна наступавших, встретив лесные завалы и огонь противника, залегла и мы тоже, но ненадолго. В тылу у немцев раздались выстрелы и крики "ура" и все солдаты и мы с ними поднялись в едином порыве и бросились вперед, обходя завалы.
Перебегая от дерева к дереву, я вместе с другими выскочил на просеку, где уже кипел бой, постепенно перешедший в простое уничтожение людей. Прямо напротив меня находился большой немецкий грузовик. Шофер был уже убит, и его голова без шапки с рыжими волосами ярко выделялась на снегу.
Рядом с грузовиком стояла легковая автомашина марки "оппель-кадет" с открытой дверцей. Около нее в снегу лежал немецкий офицер в шубе с воротником, но в фуражке и целился, как показалось, в меня из пистолета.
Инстинктивно я бросился вниз, одновременно нажав на гашетку автомата. Я не знаю, кто его убил, но когда я поднял голову - офицер, перевернувшись, опрокинулся в снег, и к нему бежали два наших пехотинца.
Подойдя к машине, я осмотрел ее, она была цела. Солдаты, сняв с убитого часы, и вытряхнув из его карманов всякую мелочь, побежали дальше.

Убитый офицер был молод и красив, приятный аромат дорогих духов исходил от его одежды, и мое нервное возбуждение сменилось грустью. Выстрелы затихли. Я, понимая, что теперь никто не тронет машину, пошел вдоль колонны, разыскивая своих.
Вся просека была заполнена ранеными и убитыми немцами, из кабин свисали трупы шоферов. Убитых наших солдат здесь было немного, зато в лесу они встречались буквально на каждом шагу. Санитары уже укладывали раненых в автомашины и наши "студебеккеры", которые временно для этой цели были конфискованы.
Серьезных потерь в группе у нас не было - только трое легко раненных, а в трофеях оказалось одиннадцать исправных легковых автомашин различных марок, годных для перегона своим ходом. Уже на следующий день, среди не убранных еще трупов, избегая встречи с нами, трудились польские мародеры, нагружая свои повозки немецким барахлом.
После десятидневной командировки мы вернулись в 29-й запасной автополк, а еще через три дня меня и еще семь водителей, знакомых с иномарками, отправили в 41-й Краснознаменный автомобильный полк 5-й ударной армии.

Батальон, которым командовал майор Чирков, был прикомандирован к только что организованному передовому отряду армии для оперативных действий впереди основных наших сил и состоял из пехотного полка, танковой бригады, минометных и еще из каких-то воинских частей.
Наша армия никак не поспевала за стремительно отходящими немцами. Катастрофически отставали тылы, бойцы не получали горячей пищи, и нельзя было сделать запас боеприпасов, поэтому и была создана эта группировка.
Посадив на машины солдат пехоты, она все время находилась в контакте с противником, по пути захватывая небольшие немецкие города, где никак не ожидали прихода наших войск.
Запомнился один эпизод, когда небольшой наш отряд, где находился я, состоящий из пятнадцати автомашин с солдатами и трех орудий, въехал в какой-то городок и остановился в его центре.
Здесь работали магазины, ходили автобусы, на перекрестках стояли полицейские, а на улице было много народу, и из телефонов-автоматов, стоящих на улице, можно было позвонить в Берлин. Мы ошалело смотрели на все это.
Солдаты стали спрыгивать с автомашин, и город мгновенно опустел. Улицы покрылись белыми простынями, вывешенными из окон, балконов и даже на дверях подъездов.
Так, не встречая серьезного сопротивления, мы проскочили до реки Одер, севернее города-крепости Кюстрин, и даже захватили плацдарм на западном берегу реки. Сам Кюстрин удалось взять лишь в марте, а плацдарм удерживали до апреля всей армией." - Из воспоминаний старшего сержанта отдельного автополка В. Бронштейна.

После окончания Великой Отечественной войны из оккупированной Германии в СССР были вывезены многие трофеи. Трофеями становились различные предметы искусства, военная техника и многое другое. С наиболее интересными трофеями войны нас познакомит этот пост.

«Мерседес» Жукова

В конце войны маршал Жуков стал хозяином бронированного «Мерседеса», сконструированного по заказу Гитлера «для необходимых рейху людей». «Виллисы» Жуков не любил, и укороченный седан «Мерседес-Бенц-770к» оказался как нельзя кстати. Этот скоростной и безопасный автомобиль с 400-сильным мотором маршал использовал практически везде – только на принятие капитуляции отказался в нем ехать.

"Немецкая броня"

Известно, что Красная армия воевала на трофейной бронетехнике, но мало кто знает, что делала она это уже в первые дни войны. Так, в «журнале боевых действий 34-й танковой дивизии» говорится о захвате 28-29 июня 1941 года 12 немецких танков, которые использовались «для ведения огня с места по артиллерии противника».
Во время одного из контрударов Западного фронта 7 июля воентехник Рязанов на своем танке Т-26 прорвался в немецкий тыл и в течение суток вел бой с неприятелем. К своим он вернулся в трофейном «Pz. III».
Наряду с танками, советские военные часто использовали и немецкие самоходные орудия. Например, в августе 1941 года при обороне Киева были захвачены два полностью исправных «StuG III». Очень успешно воевал на самоходках младший лейтенант Климов: в одном из боев, находясь в «StuG III», за один день боя он уничтожил два немецких танка, бронетранспортер и две грузовые машины за что был награжден орденом Красной звезды. В целом за годы войны отечественные ремонтные заводы вернули к жизни не менее 800 немецких танков и САУ. Бронетехника вермахта пришлась ко двору и эксплуатировалась даже после войны.

«U-250»

30 июля 1944 года в Финском заливе советскими катерами была потоплена немецкая подводная лодка «U-250». Решение о ее подъеме было принято практически сразу, однако скалистая отмель на глубине 33 метров и немецкие бомбы сильно затягивали процесс. Только 14 сентября подлодка была поднята и отбуксирована в Кронштадт.
В ходе осмотра отсеков были обнаружены ценные документы, шифровальная машинка «Энигма-М», а также самонаводящиеся акустические торпеды «Т-5». Однако советское командование больше интересовала сама лодка – как образец германского кораблестроения. Немецкий опыт собирались перенять в СССР. 20 апреля 1945 года «U-250» пополнила состав ВМФ СССР под наименованием «ТС-14» (трофейная средняя), однако использовать в связи с отсутствием нужных запчастей ее не получилось. Через 4 месяца субмарину исключили из списков и отправили на металлолом.

«Дора»

Когда советские войска добрались до немецкого полигона в Хильберслебене их ожидало множество ценных находок, но особенно военных и лично Сталина внимание привлекло сверхтяжелое 800-мм артиллерийское орудие «Дора», разработанное фирмой «Крупп».
Эта пушка – плод многолетних исканий – обошлась немецкой казне в 10 миллионов рейхсмарок. Своим названием орудие обязано жене главного конструктора Эриха Мюллера. Проект был подготовлен в 1937 году, но только в 1941 вышел первый опытный образец.
Характеристики гиганта поражают и сейчас: «Дора» стреляла 7,1-тонными бетонобойными и 4,8-тонными фугасными снарядами, длина ее ствола – 32.5 м, вес – 400 т, угол вертикального наведения – 65°, дальнобойность – 45 км. Впечатляла и поражающая способность: броня толщиной 1 м, бетон – 7 м, твердый грунт – 30 м.
Скорость полета снаряда была такова, что сначала слышался взрыв, потом свист летящей боеголовки, и лишь затем доходил звук выстрела.
История «Доры» закончилась в 1960 году: орудие было разрезано на части и переплавлено в мартене завода «Баррикады». Снаряды взорвали на полигоне Прудбоя.

Дрезденская галерея

Поиски картин Дрезденской галереи были похожи на детективную историю, однако закончились успешно, и в конечном итоге полотна европейских мастеров благополучно добрались в Москву. Берлинская газета «Тагесшпиль» тогда писала: «Эти вещи взяты в порядке возмещения за разрушенные русские музеи Ленинграда, Новгорода и Киева. Разумеется, русские никогда не отдадут своей добычи».
Почти все картины прибыли поврежденными, однако задачу советским реставраторам облегчали прикрепленные к ним записки о поврежденных местах. Самые сложные работы произвел художник Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина Павел Корин. Ему мы обязаны сохранением шедевров Тициана и Рубенса.
Со 2 мая по 20 августа 1955 года в Москве прошла выставка полотен Дрезденской картинной галереи, которую посетили 1 200 000 человек. В день церемонии закрытия выставки был подписан акт о передаче первой картины в ГДР – ею оказался «Портрет молодого человека» Дюрера. Всего в Восточную Германию было возвращено 1240 полотен. Для перевозки картин и другого имущества понадобились 300 железнодорожных вагонов.

Золото Трои

Большинство исследователей считает, что самым ценным советским трофеем Второй мировой стало «Золото Трои». «Клад Приама» (так первоначально называлось «Золото Трои») найденный Генрихом Шлиманом представлял из себя почти 9 тысяч предметов – золотые диадемы, серебряные застежки, пуговицы, цепи, медные топоры и другие изделия из драгоценных металлов.
Немцы тщательно припрятали «троянские сокровища» в одной из башен системы ПВО на территории Берлинского зоопарка. Непрерывные бомбежки и артобстрелы уничтожили почти весь зоопарк, но башня осталась невредимой. 12 июля 1945 года вся коллекция прибыла в Москву. Часть экспонатов осталась в столице, а другая была передана в Эрмитаж.
Долгое время «троянское золото» было спрятано от посторонних глаз, и лишь в 1996 году Пушкинский музей устроил выставку редких сокровищ. «Золото Трои» Германии не вернули до сих пор. Как это ни странно, но Россия имеет на него не меньшие права, так как Шлиман, женившись на дочери московского купца, стал русским подданным.

Цветное кино

Весьма полезным трофеем оказалась немецкая цветная пленка АГФА, на которую в частности был снят «Парад Победы». А в 1947 году рядовой советский зритель впервые увидел цветное кино. Это были фильмы США, Германии и других стран Европы привезенные из советской зоны оккупации. Большую часть кинокартин смотрел Сталин со специально сделанным под него переводом.
Популярностью пользовались приключенческие ленты «Индийская гробница» и «Охотники за каучуком», биографические – о Рембрандте, Шиллере, Моцарте, а также многочисленные фильмы-оперы.
Культовым в СССР стал фильм Георга Якоби «Девушка моей мечты» (1944). Интересно, что первоначально фильм назывался «Женщина моих грез», однако партийное руководство посчитало что «грезить о женщине неприлично» и переименовало ленту.

Идеальная немецкая семья времен Третьего рейха. Отец служит в полиции, один сын (слева) в армии, второй — лидер Гитлерюгенда.

Мама провожает сына на фронт.

Осмотр личного состава по-немецки.

Немецкие солдаты на медосмотре.

Немецкие солдаты дурачатся. Надпись на заду у солдата — «Западный фронт 1939».

Первый день войны в Перемышле (сегодня — польский город Пшемысль) и первые погибшие захватчики на советской земле (солдаты 101-й легкопехотной дивизии). Город был занят немецкими войсками 22 июня, но на следующее утро был освобожден частями Красной Армии и пограничниками и удерживался до 27 июня.

Колонна немецких войск. Украина, июль 1941 года.

Немецкие солдаты с пулеметом МG 08/15.

Немецкие солдаты заряжают пулеметную ленту.

Немецкий солдат со своей дочерью (предположительно).

Немецкий пулеметчик с пулеметом MG-34, сзади виден второй номер расчета с дополнительным цинком патронов.

Немецкий солдат в захваченной деревне в СССР. Один погон отсутствует, скорее всего потерян.

Немецкий солдат в собачьей будке.

Офицеры немецких армии и флота идут на позиции разбитой советской бронебашенной батареи №35 (ББ-35) Севастополя.
Из донесения Политуправления Черноморского флота от 22 июля 1942 года об итогах июньских боев и эвакуации Севастополя:
«В наиболее напряженный период, когда противник большими группами танков прорывался из района хутора Кальфа и Николаевки, большинство средств береговой обороны было разбито, основной удар по прорвавшейся группе нанесла батарея №35, которая начиная с 30 июня 1942 года являлась последним наиболее устойчивым узлом сопротивления на подступах к Херсонесскому полуострову. Личный состав подошедших частей, под прикрытием огня батареи последние три дня отбивал многочисленные атаки противника, обеспечивая эвакуацию морем и воздухом. Расстреляв полностью боезапас и выпустив до 50 практических снарядом 35-я батарея в ночь с 1 на 2 июля была взорвана».

Награждение немецких солдат Железными крестами.

Немецкий пилот объясняет своим товарищам, как на Мессершмите Bf.109 надо атаковать американский бомбардировщик Либерейтор B-24. Макет B-24 — с обозначенными секторами обстрела бортовых пулеметов

Советский военнопленный. По какой-то причине немцы везут его с собой в кузове грузового автомобиля.

Немцы с полевой кухней.

Немцы забивают свинью.

Немецкие оккупанты фотографируются с местными жителями где-то в СССР.

Оккупированная территория СССР. В правом верхнем углу фотографии видна газета Известия на стене.

Немецкие офицеры за обедом. Где-то на оккупированной территории СССР.

Немецкий патруль ведет пойманных переодетых советских солдат. Киев, сентябрь 1941 г.

Немецкий пулеметчик с ручным пулеметом MG-42.

Немцы заводят в грузовик корову, отобранную у жителей оккупированной деревни где-то в СССР.

Рудольф Витциг — легенда немецких ВДВ
Герой штурма бельгийского форта Эбен-Эмаль, считавшегося неприступным. Форт с гарнизоном 1200 человек и многочисленной артиллерией был внезапно атакован 10 мая 1940 года (десантные планеры немцев садились прямо на территории форта), блокирован и капитулировал в течение суток.
Потери немцев - 6 убитых и 15 раненых из 85 солдат и офицеров, участвовавших в операции.

Немецкий солдат рядом с телами погибших красноармейцев.

Служащие люфтваффе выпивают в ангаре.

Два очень разных немецких солдата.

Групповое фото немецких моряков-подводников на палубе немецкой подводной лодки.

Колонна немецких штурмовых орудий StuG III на марше на Кавказ.

Немецкий парашютист.

Клоунское фото из немецкой казармы.

Немецкий фельдфебель с пистолетом-пулеметом MP-38.

Советские дети чистят сапоги немецким солдатам. Белосток, ноябрь 1942

Фельдфебель вермахта, воевавший в СССР. На рукаве — знак «Крымский щит» за участие в Крымской кампании 1941—1942 гг. Также на груди различимы спортивный знак DRA за физическую подготовку (слева) и знак «Общий штурмовой» (в центре) за личное участие в трех атаках или контратаках в течение трех дней, или храбрость или ранение в трех атаках или контратаках.

Снимок, будто бы специально сделанный для опровержения распространенных у нас стереотипов о мощном вооружении и обеспечении немецких войск, вторгшихся в СССР в 1941 году: поголовно все на мотоциклах, вооруженные автоматами против пеших красноармейцев с винтовками. Здесь же все немецкие солдаты вооружены винтовками, идут пешком, несколько человек на заднем плане — едут верхом. Картину дополняет немецкий легкий танк PzKpfw I, один из слабейших танков того времени (противопульная броня, вооружение 2 пулемета MG-13 калибра 7,92 мм).

Очередное клоунское фото из немецкой казармы.

Немецкие солдаты в залитых водой окопах разносят пищу, октябрь 1943 года, район Великих Лук.

Пленный красноармеец, показывающий немцам комиссаров и коммунистов.

Известная фотография, споры вокруг которой не утихают и поныне. Начало июля 1943 года. Солдат Ваффен СС (войск СС) подошёл к советским военнослужащим, один из которых смертельно ранен. Раненому оказана первая помощь, у него повреждены руки и ноги. В следующий момент солдат СС наклонится над смертельно раненым и даст ему воды из своей фляги:

Как часто бывает, существует две версии этих событий. Версия №1: события на фото правдивые и показывают последний знак уважения, оказанный умирающему, но не побеждённому врагу. Версия №2 — фото постановочные (возможно, это кадры «Дойче Вохеншау») , ставящие своей целью показать гуманность немецких военнослужащих даже по отношению к «недочеловекам».

Солдаты СС позируют с пленным красноармейцем в окопе. В руках немца справа трофейный советский автомат ППШ.

Расправа над пленным красноармейцем.

Немцы клеют бумажную модель советского танка КВ-1. На столе дожидается своего часа модель КВ-2. В начальный период войны немецкая промышленность выпускала подобные наглядные пособия — «полевые определители танков». В процессе сборки солдаты запоминают характерные черты и силуэт техники противника. Такая же практика применялась англичанами в ходе Битвы за Британию — модели немецких самолётов масштаба 1/72 выдавались фермерам, живущим на побережье Ла-Манша и имеющим домашний телефон.

Немецкий пулеметчик за обедом. Пулемет MG-42 и граната M-24 под боком позволяют обедать спокойно.

Немецкие солдаты добивают раненого советского снайпера.

Немецкие летчики выпивают в купе поезда.

Немецкие солдаты изучают советский ручной пулемет ДП-27 (Дягтерева пехотный образца 1927 года). Трофейные экземпляры ДП-27 в вермахте использовали под обозначением «7,62mm leichte Maschinengewehr 120(r)».

Немецкий экипаж внутри штурмового орудия.

Немецкий танк PzKpfw III и его экипаж.

Гауптман Ганс-Ульрих Рудель, пилот «Штуки», проводит инструкторско-методическое занятие по отработке атаки советских танков с помощью 37-мм пушек пикирующего бомбардировщика Ю-87. 1943 год, накануне Курской битвы.

«Разнокалиберные» служащие немецких военно-воздушных сил.

На фото изображен трагический момент захвата в плен немцами экипажа советского среднего танка Т-34/76. Советские танкисты таранили немецкую САУ Sturmgeschutz III (StuG III), в результате лобового удара обе машины были выведены из строя

Панцергренадеры дивизии СС «Викинг». Битва за Ковель (Волынская область, Украина). Солдат на переднем плане несет на плече ручной пулемет MG-42, у отвернувшегося солдата слева — новейшая на то время штурмовая винтовка (автомат) StG-44. На заднем плане — танк PzKpfw V «Пантера».

Панцергренадер 12-й дивизии СС «Гитлерюгенд». Фотография сделана в августе 1944 года, перед битвой за Кан.

Немецкие солдаты в болоте в районе деревни Мясной Бор Новгородской области.

Интересно, что на арийцах — русские шапки-ушанки.

Немецкий пулеметчик во всем великолепии материально-технического обеспечения вермахта: отличная форма, блестящая каска, пулемет MG-34 на станке и с оптическим(!) прицелом. Фотография постановочная, но некоторое представление об оснащении немецких войск дает.

Рядовой полицейской дивизии СС

Солдаты полка «Германия» немецкой 5-й танковой дивизии СС «Викинг».

Немецкий танкист-рядовой употребляет горячительный напиток.

Маттиас Хетценауэр (Matthaus Hetzenauer) (1924—2004) с винтовкой Kar98k с оптическим 6x прицелом.
Снайпер 3-й горнострелковой дивизии (Geb.Jg. 144/3. Gebirgs-Devision). С июля 1944 по май 1945 — 345 подтвержденных убитых военнослужащих Красной Армии. Награжден Рыцарским крестом с мечами и дубовыми листьями. Один из самых результативных снайперов Германии.

Еврей в окружении немецких солдат.

Немецкие солдаты со своим главным трофеем. А также немного солдатского быта, попавшего в кадр.

Немецкий танкист рассматривает выбоину от попадания снаряда на броне танка «Тигр». Курская дуга, август 1943 г.

Немецкий солдат изображает женщину в кругу своих товарищей.

Члены команды немецкой субмарины позируют с недавно убитым белым медведем.

Пленный красноармеец показывает немцам на карте интересующую их информацию.

Рулевой в боевой рубке немецкой подводной лодки. Фото вероятнее всего сделано не в боевом походе или в его самом начале, так как лицо моряка гладко выбрито, а в немецком подводном флоте существовала традиция не бриться до возвращения из похода на базу. Кроме этого, интересно, что моряк держит руку на машинном телеграфе который показывает положение «Стоп машина» и явно ожидает команды с мостика.

Служащие люфтваффе. В авиацию и на флот попадали и немцы, далекие от арийского идеала.

Колонну советских пленных ведут на работу. Немецкие солдаты, охраняющие их, помимо винтовок вооружены палками, чтобы подгонять пленных.

Поющая эскадрилья люфтваффе.

Немецкий офицер с маленькой девочкой в украинском селе.

Немецкая собачья упряжь.

Немец оказывает медицинскую помощь советскому пленному.

Немецкий солдат делится своим пайком с русской женщиной с ребенком.

Немец оказывает медицинскую помощь советскому пленному

Колонна советских военнопленных. Немец-конвоир подгоняет идущих.

Это первая публичная казнь на оккупированных советских территориях, в тот день в Минске на арке дрожжевого завода повесили 12 советских подпольщиков, помогавших раненым красноармейцам бежать из плена. На фото — момент подготовки к повешению Владимира Щербацевича. Слева — повешенная 17-летняя Мария Брускина.
Казнь совершили добровольцы 2-го батальона полицейской вспомогательной службы из Литвы, которыми командовал майор Импулявичюс.

Немецкая колонна мотоциклистов.

Немецкие солдаты проверяют прочность виселицы.

Обед немецких офицеров. Где-то на территории СССР.

Солдаты вермахта развлекают своих товарищей

Офицеры немецкой пограничной полиции. Личный состав вооружен немецкими пистолетами-пулеметами MP-28 и чешским пулеметом ZB-26/30.

Немецкий огнемётчик.

Немецкие солдаты под артобстрелом. Очевидно, они уже имеют потери — обратите внимание на левую сторону противотанкового рва.

Пленный немец показывает на карте интересующую советского военнослужащего информацию.

Немецкий солдат, получив ранение, продолжал вести бой, пока не погиб от разрыва гранаты.

Разбитые немецкие танки и трупы немецких солдат, погибших у села Панское Курской области в бою со 2-ю гвардейской стрелковой дивизией (будущая 2-я гвардейская мотострелковая Таманская дивизия).
До 10 декабря 1941 года 127-я дивизия вела тяжелые оборонительные бои северо-восточнее города Тим. Особенно сильные они были у села Панское. Измотав противника, дивизия перешла в наступление с целью уничтожения его тимской группировки.
С началом контрнаступления советских войск под Москвой дивизия в составе Юго-Западного фронта 11 декабря овладела Николаевкой, Кошелево, Мантурово, а затем совместно с 45-й и 62-й стрелковыми дивизиями развернула наступление на город Тим.
Особенно упорно враг сопротивлялся у села Карандаково. В условиях снежной зимы при сильных морозах гвардейцы перерезали дорогу Тим - Щигры, затем завязались бои за Тим. Гитлеровцы превратили его в сильный опорный пункт обороны. Наиболее яростное сопротивление они оказывали на рубеже Соколья Плота, Гнилое. Стремительный выход 127-й дивизии на этот рубеж и его прорыв поставили тимскую группировку в затруднительное положение. Боясь окружения, оставляя убитых и боевую технику, гитлеровцы поспешно стали уходить из Тима.

Немецкие солдаты, убитые под Сталинградом. Февраль 1943 года. Авторское название фото — «Напобеждался до смерти».

Трупы убитых или замерзших немецких солдат под Сталинградом.

Замёрзшие заживо немцы.

Немецкие солдаты, погибшие в Пиллау (современный Балтийск Калининградской области).

Погибший экипаж немецкого танка PzKpfw IV.

Подбитый Юнкерс Ю-87 (Ju 87), совершивший вынужденную посадку, при которой он скапонировал. Район Ленинграда.

Сдавшийся в плен 2 мая советским войскам вместе с офицерами своего штаба командир 56-го такового корпуса генерал Гельмут Вейдлинг (слева), последний назначенный лично Гитлером командующий обороной Берлина, май 1945 года.

Немецкие лётчики в советском плену.

Подбитые в Бобруйской наступательной операции немецкие средние танки PzKpfw IV (Т-IV).
Бобруйская наступательная операция советских войск проходила 24-29 июня 1944 года. В ее ходе было окружено 6 германских дивизий — 40 тысяч солдат и офицеров (по другим данным — 70 тысяч). Все они были уничтожены или взяты в плен. 29 июня советские войска взяли город Бобруйск, где оборонялась 338-я немецкая пехотная дивизия.

Казненный партизанами предатель.

Немецкий офицер, взятый в плен разведчиками 49-й гвардейской стрелковой дивизии.

Погибший немецкий солдат.

Пленные немецкие моряки под Керчью. 1941 г.

Немецкий фельдфебель объясняет солдатам, как использовать фаустпатрон.

Немецкие военнопленные на улицах Берлина, захваченного советскими войсками.

Потрясённые гибелью своей подводной лодки и нахождением в ледяной воде Атлантики немецкие подводники на палубе американского корабля.

Погибшие немецкие солдаты

Доктор Йозеф Геббельс поздравляет юношу из «последнего» германского призыва с награждением железным крестом во дворе рейхсканцилярии. Март 1945.

Солдаты немецкого «последнего призыва» в окопах. Март 1945.

Сгоревшие тела немецких солдат, сваленные на броню танка PzKpfw V «Пантера». Виден пулемет MG-42.

Начальник генерального штаба германских сухопутных войск генерал-лейтенант пехоты Ганс Кребс у штаба советских войск в Берлине. 1 мая Кребс прибыл в расположение советских войск с целью втягивания Верховного командования в переговорный процесс. В тот же день генерал застрелился.

Эсэсовец, взятый в плен союзниками.

Казненный партизанами немецкий ефрейтор.

Генерал-майор Фридрих Куссин (Friedrich Kussin) (1895—1944) был комендантом гарнизона города Арнем. 17 сентября 1944 года между 16 и 17 часами на развилке дорог Остербейк-Вольфхезе его серый автомобиль «ситроен» был обстрелян солдатами 5 взвода 3 парашютного батальона англичан. Генерал, его водитель и денщик были убиты на месте.
Фотограф Деннис Смит (Dennis Smith) сделал этот известный снимок на следующий день после гибели Куссина. К этому времени над телом убитого надругались, скальпировав его. Кроме того, с мундира генерала оборвали знаки различия, награды и почти все пуговицы.

Представитель Ставки ВГК Маршал Советского Союза А.М. Василевский и командующий войсками 3-го Белорусского фронта И.Д. Черняховский допрашивают пленного командира 53-го армейского корпуса генерала пехоты Гольвинцера и командира 206-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Зитгера. Район Витебска, 1944 год.

Засыпанный землей при близком взрыве авиабомбы немецкий солдат пытается выбраться. Он действительно жив — есть кинохроника с этим эпизодом, где видно, как солдат рукой разгребает землю

Колонна пленных на улице Берлина. На переднем плане «последняя надежда Германии» мальчишки из гитлерюгенда и фольксштурма.

Могилы немецких солдат где-то в СССР.

Колонна немецких пленных, идущих по Москве. 57 тысяч человек в колоннах по 600 человек, 20 человек по фронту.

Марш немецких пленных состоялся 17 июля 1944 года, демонстрируя советским людям, а также союзникам, не верившим в успехи Красной Армии, результаты разгрома немецких войск в Белоруссии. По Садовому кольцу и другим улицам Москвы прошли около 57 000 немецких солдат и офицеров (включая 19 генералов), в основном захваченных в плен в Белоруссии войсками 1-го, 2-го и 3-го Белорусского фронтов.

Марш пленных немцев по Москве — впереди многотысячных колонн солдат и офицеров ведут группу из 19 немецких генералов.

Марш немецких пленных по Москве. На фото немцы проходят по Крымскому мосту.

Поливальные машины демонстративно моют улицы Москвы с мылом, символически смывая с асфальта грязь после прохода десятков тысяч немецких пленных по Москве.

"Система организации посылок из действующей Красной Армии в 1945 г. по рассекреченным архивным документам". Е. С. Сенявская - доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, действительный член Академии военных наук.

Писатель-фронтовик В.О.Богомолов, воевавший на 2-м Белорусском фронте и закончивший войну в Восточной Пруссии, вспоминал: "Оказавшись на территории Германии после четырех лет кровопролитной жестокой войны, разрухи, голода, бойцы и офицеры Красной Армии, к своему удивлению, увидели богатые и сытые хозяйства немецких фермеров, отлично организованное сельское хозяйство, невиданную сельскохозяйственную и бытовую технику.
Бетонированные скотные дворы, шоссейные дороги, проложенные от деревни к деревне, автострады для восьми или десяти идущих в ряд машин; увидели в берлинских предместьях и дачных районах шикарные двух- и трехэтажные собственные дома с электричеством, газом, ванными и великолепно возделанными садами...

Увидев эту сытую, устроенную, благополучную жизнь обычного немца, умопомрачительную роскошь вилл, замков, особняков, поместий, увидев крестьянские дворы: чистоту, опрятность, благосостояние, стада на пастбищах.
В деревенских домах шкафы и комоды, а в них - одежда, хорошая обувь, шерстяные и пуховые одеяла, фарфор... увидев все это, советский военнослужащий ощущал непривычную новизну всех предметов и окружающих явлений и невольно задавался вопросом, чего же им, немцам, еще не хватало при такой-то райской жизни?
Всеобщая ненависть к немцам, несмотря на приказы, наставления, указания на изменение отношения к мирному немецкому населению, невольно разгоралась еще больше при сопоставлении их уровня жизни - и тех зверств и грабежа, которые немцы совершили..."

6 февраля 1945 г. начальник Политуправления 2-го Белорусского фронта генерал-лейтенант А.Д. Окороков на совещании работников отдела агитации и пропаганды фронта и Главного Политического Управления РККА о морально-политическом состоянии советских войск на территории противника отмечал:
"У нас сейчас появились новые политические настроения. Сельское хозяйство Восточной Пруссии - высоко развитое и организованное. Это хозяйство кулацкое, основанное на эксплуатации труда.
Прусская вотчина - юнкерско-помещичье хозяйство. Поэтому все хорошо, богато выглядит. И когда наш красноармеец-крестьянин попадает сюда, особенно красноармеец в политическом отношении незрелый, с сильными мелкобуржуазными, частнособственническими взглядами, то он невольно сопоставляет колхоз с немецким хозяйством.
Отсюда факты восхваления немецкого хозяйства. У нас даже отдельные офицеры восхищаются немецкими вещами... Агитатор и пропагандист мимо этих новых явлений в политических настроениях проходить не должен, ибо эти настроения основаны на неправильных выводах об увиденном.
Может быть, помещичье имение в Восточной Пруссии и богаче какого-то колхоза. И отсюда отсталый человек делает вывод в пользу помещичьего хозяйства против социалистической формы хозяйства.
Поэтому надо беспощадно вести борьбу с этими настроениями, надо правильно разъяснить вопрос о системе хозяйства в Восточной Пруссии. Неплохо будет затронуть вопрос и в нашей печати, показать Восточную Пруссию как реакционное гнездо".

"В Германии мы увидели, что такое цивилизация, - вспоминал минометчик Н.А.Орлов. - Даже к самому маленькому немецкому поселку вела асфальтированная дорога. Все деревья вдоль дорог были пронумерованы. Кругом чистота. Сельские сортиры были выложены кафелем.
Поразили имперские дороги. На обочинах не было телеграфных или электрических столбов. Лента дороги использовалась немецкой авиацией как взлетная полоса, и мы от немецких самолетов в конце войны лиха натерпелись немало.
Дома с роскошной, по нашим понятиям и представлениям, обстановкой. Огромные погреба, заставленные банками с провизией, солониной, компотами, вареньями... Еды в их запасниках было столько, что немцы еще могли спокойно лет пять в блокаде просидеть, продолжая войну..."

"Наступаем, можно сказать, совершаем триумфальное шествие по Восточной Пруссии, - рассказывала в письме своему фронтовому другу Ю.П. Шарапову от 9 февраля 1945 г. из-под Кенигсберга военврач Н.Н. Решетникова. - Двигаемся по прекрасным шоссе. Всюду и везде валяется разбитая техника, разбитые фургоны с различным ярким тряпьем. Бродят коровы, свиньи, лошади, птицы.
Трупы убитых перемешались с толпами беженцев - латышей, поляков, французов, русских, немцев, которые двигаются от фронта на восток на лошадях, пешком, на велосипедах, детских колясках, и на чем только они не едут.
Вид этой пестрой, грязной и помятой толпы ужасен, особенно вечером, когда они ищут ночлега, а все дома и постройки заняты войсками. А войск здесь столько, что даже мы не всегда находим себе дома.
Вот, например, сейчас расположились в лесу в палатках... Жили здесь культурно и богато, но поражает стандарт везде и всюду. И после этого окружающая роскошь кажется ничтожной, и когда замерзаешь, то без сожаления ломаешь и бьешь прекрасную мебель красного или орехового дерева на дрова.
Если бы только знал, сколько уничтожается ценностей нашими солдатами, сколько сожжено прекраснейших, комфортабельных домов. А в то же время солдаты и правы. С собой на тот свет или на этот всего взять не может, а разбив зеркало во всю стену, ему делается как-то легче, - своеобразное отвлечение, разрядка общего напряжения организма и сознания".

Военнослужащая М. Анненкова писала подруге: "Верочка, останусь жива, то, как поеду к тебе, постараюсь привезти подарок с какой-нибудь Гретхен. Рассказывают, которые уже воевали, немцы все оставляют...".
В.Герасимова писала родным 20 февраля из действующей армии: "Фриц бежит, все свое бросает... В квартирах все оставлено - шикарная обстановка, посуда и вещи. Наши солдаты теперь имеют право посылать посылки, и они не теряются".
11 февраля Е. Охрименко хвалилась в письме к брату: "Живем хорошо, трофеи ребята приносят, достают...", а 22 февраля бесхитростно признавалась: "Мамочка, есть у меня на примете хорошенький паренек, и любит он меня, и я его люблю... У него, мамочка, своя легковая машина и уже чемоданы набиты трофеями, одеждой и обувью, и все для меня. Так что с мужем замечательным приеду я домой...".

Генерал-лейтенант А.Д. Окороков в своем выступлении заявлял: "Я особо хочу выделить вопрос об опасности явлений пьянства, барахольства, насилий, бессмысленных поджогов и т.п. Опасность этих явлений в том, что они расшатывают воинскую дисциплину, порядок, организованность...
История знает много фактов, когда победоносные войска, вступив на территорию противника, распускались и становились уже не теми войсками, которыми были до вступления на территорию врага.
Почему надо более сурово, более решительно и более сильно дать оценку этим явлениям? Потому что в них большая опасность. Люди теряют облик воинов Красной Армии, ориентируются на легкую добычу, на легкую жизнь.
Был такой факт, когда все обозы в одной части оказались забитыми шелками, скатертями и другим барахлом, а боеприпасов было только половина боекомплекта, и когда потребовалось дать огонь, то сделать этого не смогли.

Мы сможем оказаться в таких условиях, когда немец соберет кулак и нанесет сильный контрудар. И если наши обозы будут загружены барахлом, то это приведет нас к печальным последствиям: мы можем скомпрометировать то великое наступление, которое развернули.
Надо оздоровить обстановку, действовать вплоть до исключения из партии и снятия людей с руководящих должностей, ибо интересы партии, интересы государства нам выше всего. Война еще не кончилась, а мысль многих руководящих офицеров занята барахлом.
Сейчас надо сделать крутой поворот в сторону борьбы с этим явлением, используя все формы и методы, ибо опасность очень велика: мы можем потерять армию. Побрякушки могут поглотить наших людей.
Если никакие надолбы и доты не задержали нашего наступления, то занавески, ситцы могут стать более крепкими дотами, чем железо и бетон. Немцы сознательно оставляют барахло, чтобы наши бойцы запутались в нем. Тут нужно повести решительную борьбу, иначе мы можем потерять армию, а отвечаем за это мы. За душу бойцов отвечаем мы, коммунисты. Наши советские люди организованные и они поймут существо вопроса".

Однако "нажиться" и "обогатиться" стремились все же немногие, в основном "тыловики и обозники". Пренебрежительные высказывания о вещах - мелочь, тряпки, дрянь, барахло - встречались в письмах и дневниках очень часто. "Мелочность быта непроизвольно отторгалась теми, кто ежедневно переживал смертельную опасность".
Большинство советских военнослужащих старалось просто поддержать в тылу свои семьи, высылая в разоренные города и села необходимые в быту мелочи, чтобы хоть как-то возместить понесенные в связи с войной потери или дать возможность близким обменять присланное на продукты питания.
24 февраля 1945 г. Г. Ярцева писала с фронта: "...Если б была возможность, можно б было выслать чудесные посылки их трофейных вещей. Есть кое-что. Это бы нашим разутым и раздетым..."
Старшина В.В. Сырлицин в письмах к жене в июне 1945 г. объяснял происхождение вещей, отправленных ей в посылках: "Все это приобретено совершенно честным путем, и не воображай, что в Германии разбой и грабеж идет. Полный порядок. При наступлении конфисковывали брошенное "тузами" берлинскими и распределяли по-товарищески, кому что нравится..."
В другом письме он подчеркивал: "Мы здесь не похожи на фрицев, бывших в Краснодаре: никто не грабит и не берет ничего у населения, но это наши законные трофеи, взятые или в столичном Берлинском магазине и складе, или найденные распотрошенные чемоданы тех, кто давал "стрекоча" из Берлина".

Н.А. Орлов: "...По поводу трофеев. Наглого грабежа на моих глазах не было. Если кто-то что-то брал, то только в брошенных домах и магазинах. "Всевидящее око" особистов в Германии не дремало. За мародерство иногда расстреливали...
Когда разрешили посылать посылки домой, ... я матери послал посылку с отрезами ткани, и она благополучно дошла до адресата. Нарвались как-то на ящик немецких часов-штамповок, всем расчетом соорудили посылки, но эти посылки "пропали без вести".
У каждого в роте появилась коллекция часов и зажигалок, которую держали, как правило, в котелках. Знаменитая фронтовая игра "махнем, не глядя" уже выглядела так: стоят двое, у каждого за спиной котелок, которыми и "махались". Но чтобы кто-то кольца золотые в кисете таскал - я не видел..."
Приказ НКО СССР № 0409 был принят 26 декабря 1944 г. "Об организации приема и доставки посылок от красноармейцев, сержантов, офицеров и генералов действующих фронтов в тыл страны".
Цель приказа была вполне разумной и справедливой: поддержать семьи фронтовиков за счет награбленного Германией богатства, в том числе вывезенного из СССР. Кстати, некоторые солдаты "из принципа" отправляли домой только вещи с советскими фабричными клеймами, символическим жестом возвращая их на Родину "из немецкого рабства".

После окончания войны логичным продолжением "трофейно-посылочной" темы стало Постановление ГКО № 9054-С от 23 июня 1945 года "О мероприятиях, связанных с проведением закона о демобилизации старших возрастов личного состава действующей армии", в котором, помимо обеспечения комплектом нового обмундирования, сухим пайком в дорогу (а сверх того солидным продовольственным набором в подарок) и единовременным денежным вознаграждением, предлагалось разрешить Военным Советам фронтов и армий:
"Бесплатную выдачу из трофейного имущества в качестве подарков увольняемым по демобилизации красноармейцам, сержантам и офицерам, хорошо исполнявшим службу, некоторых предметов бытового пользования", а также организовать для них через хозяйственные аппараты войсковых частей и соединений продажу за наличный расчет трофейных товаров и предметов широкого потребления по утвержденной на одного человека норме.

Чуть раньше, в Постановлении ГКО № 90360 от 9 июня 1945 г. предлагалось "выдать всем генералам в собственность, безвозмездно, из числа трофейных по одной легковой машине" (офицерскому составу - мотоциклы и велосипеды), а также предоставить возможность приобрести за наличный расчет пианино, охотничьи ружья, сервизы, ковры, гобелены, меха, фотоаппараты, часы и др.
Вот эти-то подарки командования и вещи, приобретенные на выданное сразу за несколько месяцев (а то и лет) денежное содержание военнослужащих, были привезены в СССР демобилизованными советскими солдатами и офицерами.
И было их не так уж много, как представляют сегодня не знакомые с реальной картиной тех лет современные писатели и журналисты. Тех же, кто особо возмущается по поводу "генеральских машин", хочется спросить: а сами пешком ходите, господа? Или боевой генерал победившей армии не заслуживал персонального автомобиля?

Приказ НКО СССР "Об организации приема и доставки посылок от красноармейцев, сержантов, офицеров и генералов действующих фронтов в тыл страны".

Политдонесение политотдела 328 стрелковой краснознаменной дивизии об отзывах и настроениях личного состава дивизии в связи с приказом НКО о разрешении отправлять на родину посылки

Начальнику политотдела 47-й Армии полковнику тов. Калашник

Начальнику политотдела 77 стрелкового крпуса гвардии полковнику тов. Писаренко

Сообщение личному составу дивизии о том, что приказом НКО разрешено отправлять на родину посылки, было встречено бойцами, сержантами и офицерами с большим удовлетворением.

Красноармеец минометной роты Бурак заявил: "Этим приказом проявлена большая забота товарища Сталина о воинах и восстанавливается справедливость. Мы будем посылать на родину то, что немцы награбили у нас и нажили за счет труда наших людей, угнанных на немецкую каторгу".

Красноармеец-разведчик 2 ст. батальона 1103 с. п. Бойко в беседе с бойцами своего подразделения говорил: "Мы пришли в Германию не как грабители, а как армия победителей. У меня немцы сожгли и разграбили все хозяйство. Если я пошлю родным какие-нибудь вещи, это будет для них некоторым утешением за то, чего лишили нас немцы". Такие же мнения высказывают бойцы и других подразделений.

Большинство офицеров, главным образом, старшего командного состава считают, что им "не с руки" заниматься отправкой посылок на родину.

За январь месяц по дивизии было отправлено от бойцов, сержантов и офицеров 135 посылок, из них: от рядового и сержантского состава 86 посылок. От офицеров, главным образом, младшей и средней группы 49 посылок.

В посылках главным образом отправляется новое готовое платье и обувь, имеются случаи отправки вещей, бывших в употреблении, представляющих малую ценность. В редких случаях в посылках отправляются консервированные жиры и сахар.

Для примера привожу содержимое посылки красноармейца 2 стрелковой роты 1105 с. п. Барышева. Ботинки новые 1 пара, туфли новые детские 1 пара, тетради, карандаши, карманный фонарь, ручка "вечное перо", платки носовые, духи, чулки шелковые 2 пары, белье женское нижнее, часы ручные, кошелек кожаный, сахарин. Всего весом - 5 кг.

Малое количество посылок, отправленных на родину, объясняется стремительным продвижением дивизии вперед. Учитывая это, командование дивизии дало указание тылам частей об организации и отправке посылок на родину бойцам, отличившимся в наступательных боях.
Отправив такую посылку, командование части сообщает бойцу, что его семье отправлена посылка, передает ему квитанцию и перечень содержимого посылки. Первым в дивизии несколько таких посылок отправлено в отдельной зенитно-пулеметной роте.

Начальник политотдела 328 ст.д. подполковник Годунов

ЦАМО РФ. Ф. 1641. Оп. 1. Д. 166. Л. 80.

Постановление Военного Совета 1-го Белорусского фронта

Придавая исключительно важное политическое значение мероприятию по приему и доставке на родину посылок от бойцов и офицеров Государственный Комитет Обороны СССР постановлением за № 7777-С от 10 марта разрешил:

1. Отпускать бесплатно из складов частей (соединений) хорошо исполняющим службу красноармейцам, сержантам и офицерам боевых частей, а также раненым, находящимся на излечении в госпиталях фронтов и армий, для отправки в посылках на родину трофейные продукты: сахар или кондитерские изделия - 1 кг, мыло 200 грамм в месяц и трофейные изделия широкого потребления по 3- 5 предметов в месяц из перечисленных наименований:

Носки - 1 пара

Головные щетки - 1 шт.

Чулки - 1 пара

Бритвы - 1 шт.

Перчатки - 1 пара

Лезвия - 10 шт.

Носовые платки - 3 шт.

Зубные щетки - 1 шт.

Подтяжки - 1 пара

Зубная паста - 1 тюбик

Дамская обувь - 1 пара

Детские предметы - 1 вид

Дамское белье - 1 комплект

Одеколон - 1 флакон

Дамское платье - Одно

Пуговицы - 12 штук

Помада - 1 тюбик

Конверты и бумага почтовая - Дюжина

Гребни - 1 шт.

Карандаши простые и химические - 6 шт.

Расчески - 1 шт.

....................

Командующий войсками 1-го Белорусского фронта Маршал Советского Союза Г. Жуков

Член Военного Совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант Телегин

ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2380. Д. 31. Л. 129-130об.

из писем военнослужащих с жалобами на разукомплектование посылок, отправляемых военнослужащими

Оправитель: Военнослужащий ОКР "СМЕРШ" 69 Армии Жучков П.С.

Получатель: Жучков Н.Н. - Москва, Алексеевский Студгородок. 3 ПРОЕЗД, Д. 2., КВ. 7.

Отправитель: Военнослужащий 328 сд, 47 армии Шикин В.М.

Получатель: Глушков В.П.

"Федор Автономов получил письмо, что жена получила посылку, но в ней оказались перья куриные и рваные тряпки, а его вещи вынули (нецензурно) почтовые, которые не имеют совести. Сидят в тылу и воруют посылки фронтовиков, с которыми приходится не спать и тщательно ушивать..."

Отправитель: Военнослужащий Минченко Р.Н. - Управление 143 сд 47 армии.

Получатель: Минченко Д.З., Куйбышев областной 28.

"...В тылу сидят сволочи! Если что и пошлешь, то разве получите? У нас несколько человек получили ответ, что вместо посылки получают всякую мразь".

Отправитель: Военнослужащий 1 самоходной артбригады 69 армии Макаров А.М.

Получатель: Кукшева Е.И., Воронежская обл., ст. Грязи, ул. Марата.

"...Есть случаи, вместо товара получают веревки, жена пишет: «Дорогой муженек, зачем ты мне выслал веревки», а вес этой посылки точно сходится..."

Отправитель: Военнослужащий 909 сп 247 сд 69 армии Кода И.А.

Получатель: Кода Н.И. - Омская область, Молотовский р-н, п/с Благовещенка.

"...Приготовил вам уже третью посылку, но нам на фронт пришло письмо очень нерадивое, что готовил солдат-фронтовик своим детям, жене, отцу, матери, а их переделали почтовые крысы, которые не видели и не слышали, что это за фронт. Они вещи вынули, а кирпичи, клочья отправили..."

Отправитель: Военнослужащий военно-почтовой станции Гладченко Д.П.

Получатель: Гладченко - Краснодарский край, Гулькевичский р-н, ст. Гирей, 1 Куб.-Сахарный завод. "...Солдат в 4 года раз посылает посылку, и находятся такие люди на почте, что подменивают вложения..."

Отправитель: Военнослужащий 127 отд. гв. батальона связи 29 гв.ск 8гв. Армии ДонченкоВ.М.

Получатель: Донченко М.К. - Донбасс, Авдеевский р-н, Кирпичный завод №25.

Отправитель: Военнослужащий Цымбалюк И.В. - 635 сп 143 сд 47 армии.

Получатель: Цымбалюк Е.В. - Томская область, Тегульский детский с/с. Сибиряк. "...У нас ребята посылали, так получили ответ, что получили камни да вшивое барахло..."

ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2380. Д. 34. Л. 394-398.

http://www.perspektivy.info/history/eto_nashi_zakonnyje_trofei_sistema_organizacii_posylok_iz_dejstvujushhej_krasnoj_armii_v_1945_g_po_rassekrechennym_arkhivnym_dokumentam_2013-11-06.htm